Полиция для военных

Воинские части Челябинской области готовятся к
появлению военной полиции. Приказ о ее создании должен подписать министр
обороны России Анатолий Сердюков. Задача новой структуры – контроль за порядком
в Вооруженных силах страны. Правда, пока у военных больше вопросов, чем
ответов.
Новый учебный год, который начинается в Российской армии 1 декабря,
ознаменован серьезными изменениями – созданием военной полиции. Подобные
структуры существуют более чем в 40 государствах мира, в том числе в США,
Австралии, Великобритании, Франции, Казахстане, Китае. Для России же это
новинка. Как сообщили в пресс-службе ПУрВО, на  обкатку нововведения отведено полгода.
По сообщениям Министерства обороны, подготовка проекта к запуску велась
почти три года и уже даже разработана программа подготовки военной полиции в военных
округах и на флотах. Тем не менее Минобороны пока не раскрывает все нюансы
работы нового подразделения. Известно только, что на первом этапе в ее состав
включат службы военных комендатур и военной автоинспекции. Но они получат лишь
некоторые новые функции. Затем полномочия будут расширены и подкреплены
внесенными в законы изменениями. Структуры военной полиции в Вооруженных cилах
начнут формироваться в будущем году, а ее численность составит около пяти тысяч
человек.
Председатель челябинского гарнизонного суда Юрий Шацкий, считает, что
с введением военной полиции армия только выиграет. «Я пока не знаю деталей, но
целесообразность в появлении новой структуры есть. Главное, чтобы военная
полиция подчинялась не командирам частей, а вышестоящим военным, иначе работа
будет вестись необъективно, сотрудникам просто придется выполнять приказы
командиров и скрывать нелицеприятные факты», – говорит Юрий Шацкий.
С ним согласен и руководитель военно-следственного отдела по челябинскому
гарнизону Александр Ткач: «Официальных документов по созданию военной
полиции и наделению ее какими-то полномочиями я пока не видел. Но если
сотрудники полиции будут заниматься розыском самовольно покинувших часть,
конвоированием арестованных, выполнять функции органов дознания, – то это
значительно облегчит нам работу. Конечно, военная полиция должна отличаться
объективностью и подчиняться, например, военным комендатурам».
Больше скепсиса создание новой структуры вызывает у военных. Бывший командир роты Чебаркульской дивизии,
майор мотострелковых войск Павел С.: «А есть ли смысл в этом проекте?
Военная комендатура и так обязана следить за тем, чтобы в увольнительной
солдатики (да и офицеры) вели себя прилично. Что изменится от смены названия?
Непонятно и с ВАИ. Очень часто начальником местной военной автоинспекции
являлся командир местного же небольшого гарнизона. Если включать ваишников в
состав полиции, то придется либо урезать полномочия командиров, либо создавать
систему двоевластия. Ни то, ни другое, по-моему, к хорошему не приведет».
Такого же мнения придерживается и сержант-контрактник
Сергей Надонкин: «Неужели таким образом Сердюков надеется победить
дедовщину? С неуставными отношениями должны бороться офицеры, командиры частей,
а не какие-то «полицаи». Наверняка отношение к служащим военной полиции в
войсках будет самое презрительное. А если вместе с указом не будет создана
система строгого контроля за новым формированием, то получится просто еще одна
насквозь коррумпированная структура. И тем же военным прокурорам придется до кучи
бороться еще и с ней».
Его поддерживает и рядовой Руслан
Губайдуллин, который во время срочной службы был прикомандирован к
районному военному комиссариату: «Служба внутренней безопасности армии,
конечно, нужна. Но эффективность военной полиции в плане борьбы с неуставщиной
– большой вопрос. Я знаю, что во многих частях командиры пытаются справиться с
неуставными отношениями. Но если офицер не днюет и не ночует в казарме, у него
ничего не выходит. Дедовщина – очень устойчивая и инертная вещь. Как с ней смогут
справиться полицейские, которые будут наблюдать за неуставными отношениями
«снаружи», не представляю».
Только в этом году военно-следственный отдел челябинского гарнизона возбудил
200 уголовных дел, связанных с различными преступлениями в рядах Вооруженных
сил. Больше 100 из них уже направлены в суды. Эти данные говорят о том, что
пока военная реформа к снижению преступлений в армии не привела. Как отметил
Александр Ткач, даже несмотря на сокращение срока службы до одного года,
случаев неуставных отношений, дезертирства в частях меньше не стало.